Наши ожидания велики. Послушаем диск. Любой знаток из бывшего Советского Союза, даже «тестируя вслепую», без труда определит, что в основу семичастного танго-концерта «La Russie» легли старые танго-песни — сочиненные Ежи Петерсбурским из Варшавы, Константином Листовым из Москвы, Вадимом Козиным из Магадана, Оскаром Строкой из Риги и Ефимом Розенфельдом из Петербурга, в сноске его не упомянули. Все части концерта имеют свои названия: «Erschoepfte Sonne» — «Утомленное солнце», «Wenn Du mich liebst» — «Если ты меня любишь» (понимать следует как «Если любишь, найди»), «Herbst» — «Осень», «Errinerung» — «Воспоминание», «Portrait» — слово, которое перевода не требует.
«Названия говорят сами за себя, — насупится резонер. Четыре из семи частей концерта являются не чем иным, как квадригой танго вышеназванных композиторов. Об этом можно догадаться, не слушая. "Лунную рапсодию" перекрестили в "Воспоминание", но учитывая то, что она уже однажды меняла название, будучи не лунной, а синей, тоже ничего особенного. Итак, не четыре части, а все пять. Тем более, что танго, известное в народе как "Потрет", в оригинале называлось "Люблю". К этой пятерке добавлены еще две части — "Гулаг" и "Незабываемый вечер". Ну и что же»?
Обработки выполнены и исполнены со вкусом, художественным чутьем — великолепные примеры модернизации славянско-балтийских танго 30-х гг., достойные попытки поместить их в актуальную "пьяццоловскую упаковку". Расписанные для баяна, скрипки, гитары и контрабаса интермеццо, вариации, каденции сделаны с большой выдумкой. Скажу больше. Аранжировщик, подобно Листу в пору работы с музыкой Шуберта и Паганини, берет на себя роль и смелость соавтора и проявляет интерес к тому, чтобы опробовать собственную фантазию на исходном материале. Фантазия развивается по известным пьяццолловским канонам, причем не противоречит внутренней логике произведений, но выводится из «имманентных» свойств и качеств оригинала.
На этом пути Ефим Юрист оказался не одинок. Вдохновленный музыкой своего земляка Оскара Строка латышский композитор Георг Пелецис написал в 2000 году короткую пьесу, длящуюся менее 3 минут: «All in the Past. (Remembering Oskar Strock)» — «Все в прошлом (Вспоминая Оскара Строка)» для знаменитого скрипача Гидона Кремера и его ансамбля. Пелецис тоже демонстрирует по сути новую версию старого танго — на сей раз это «Не покидай» О. Д. Строка. Что-то, впрочем, отличает сдержанный подход латышского композитора от увлекательной и отмеченной богатым воображением транскрипции Ефима Юриста. Пелецис остается более чем лаконичным и ничего не меняет в первоначальной теме. Почти не вмешиваясь в происходящее, он дает скрипке возможность экспонировать мелодию. Композиция звучит как эхо ушедшего времени, далекий отзвук. Пелецис ограничивает себя, он участвует в процессе скорее в качестве режиссера. Мы не будем гадать о том, были ли это пиетет перед Строком, вызвавший подобную осторожность в выборе выразительных средств, тривиальная незначительность, второстепенность «последнего штриха», который завершал бы уже готовый, посвященный Астору Пьяцолледиск, или характерный для самого Пелециса минимализм, «максимальная диатоническая простота», делающая его вместе с популярными на Западе Петерисом Баском и Петерисом Плакидисом участником латвийской постмодернистской «тройки», «завоевывающей сердца публики и восстающей против неписанных законов элитарной критики» (по немецкой «Новой музыкальной газете»).
